Правила чужой игры [= Даром только смерть ] - Алексей Фомичев

– Понятно…

Караджич кивнул, поддел вилкой кусок мяса, окунул в соус и спровадил в рот. Я последовал его примеру. Минут пять мы молча и споро уничтожали обильный ужин, запивая его соком и газировкой. Поздний ужин с переходом в ранний завтрак. На часах без десяти три, все спят, только мы с Радованом сидим в столовой, разговаривая о делах и поглощая жаркое.

…Пленник изображал из себя партизана секунд тридцать. До первого нажима на одну очень уязвимую точку. После чего запел соловьем. И продолжал, пока не остановили.

Жаль, но особо ценной информации мы не получили. Сам он – техник из Арзана, работал на Грава. Завербован и послан сюда неким типом, приехавшим с юга. Тип хорошо говорил на ругийском, пообещал много денег и объяснил, что делать. С аппаратурой пленник был знаком – раньше чинил радиотехнику. Основы агентурной работы ему преподали всего за неделю. Дали канал связи, обговорили порядок выхода в эфир, ну и провели инструктаж по остальным вопросам.

Новоявленный шпион в прошлом имел несколько темных делишек, обращаться с оружием умел, физически развит средне – чтобы залезть на крышу сарая, сил хватало.

Работал всего восемь дней, успел отправить девять посланий. В основном информация о состоянии дел в приграничье, дислокация и состав воинских частей и данные о какой‑то роте полиции. На последней встрече агент предупредил о том, что возможна охота за ним, и посоветовал быть осторожнее.

– Где он сейчас?

– В подсобке. В наручниках, под присмотром. Готов сотрудничать.

– Да?

– Да. Очень хочет жить.

– А зачем тогда стрелял?

– Говорит, от испуга. Все внезапно произошло.

– Пусть извинит, не успели предупредить…

Радован ждал вердикта.

– Пусть сидит. Будет нужен, когда его приятелей прихватим.

– Угу… – Караджич опустошил коробку сока и вскрыл новую. – Что дальше? Ловим связного и агента?

– Да. И как можно скорее, пока не удрали. Надо выяснить, нет ли еще какого‑нибудь… любителя подсматривать за нами.

Тарелки опустели, как и бутылки и пакеты. Я встал, похлопал себя по пузу. Нормально. Еще на сутки заряда хватит. При такой колготной жизни поесть днем редко когда выходит. Так что мы как волки – едим впрок.

– Завтра… уже сегодня Влад со своими блокирует пустырь и посадку от границы, ты – со стороны города. Церковь тоже на тебе, тем более место знакомое. Съездите пораньше с Владом, посмотрите местность, как подойти, где сесть…

– Сделаем, – зевнул Радован.

– А сейчас – спать. У тебя три часа всего.

– А ты?

– Гляну информацию о преступлениях детей.. Меня сейчас эти подростки очень интересуют.

– Думаешь, они как‑то завязаны здесь?

Я пожал плечами, тоже зевнул.

– Посмотрим…

– …Обычная молодежь. Шестнадцати – восемнадцати лет. Таких много на улицах. Неполные семьи, родители не смотрят или, наоборот, задолбали воспитанием. Вот и бегут на улицы, сбиваются в стаи и шастают по подворотням и подъездам. Эти вон пустырь облюбовали… Строго говоря, ничего противозаконного они не делают. Привлекать не за что, – развел руками начальник отделения профилактической работы с несовершеннолетними.

– …Да их всего‑то семь‑восемь человек. Знаю я и главного, и других… Антошка Ломов верховодит. Он постарше, девятнадцатый идет. Младшей – Ольке Вязкиной – только шестнадцать. Остальным семнадцать или около того. Нормальные детки. Шебутные малость, с ветерком в голове. Так это обычное дело. Кто у родителей на шее сидит, кто подрабатывает. Общую школу скоро окончат, а там кто куда, – поделился впечатлениями и информацией начальник территории, по‑нашему – участковый. – Только с бандитами они иметь дело не будут. Бандитов ненавидят. Как, впрочем, и все здесь…

Потратив два часа на выяснение ситуации с подростками, я покинул райотдел и поехал к церкви готовить прием связного и агента. Если все пройдет как надо, мы их возьмем.

– …«Лес‑3», я – «Лес‑10», на месте, сектор наблюдения пуст.

– Понял, «Лес‑10».

– «Лес‑3», «Лес‑5» – на месте. На третьем пункте группа подростков. Сидят у костра.

– «Лес‑8» – пусто.

– Принял.

Старший детектив, командир группы криминальной полиции, опустил радиостанцию и повернулся ко мне.

– Мои на месте. Кроме детей – никого.

– Ясно. И мои на месте. Ждем. – Я глянул на часы, был полдень. – В течение часа должен быть выход на связь. Но гость может прийти и раньше. Так что повнимательнее. Себя не засветите.

Оперативник дернул краем губ.

– Не засветим.

Я очень на это надеялся. Плошир, озабоченный поимкой шпиона не меньше меня, выделил в помощь лучших специалистов. Я рассадил их по периметру пустыря и возле церкви. И две группы отрядил на дальние подступы. Они должны скрытно проследить за тем, кто придет сюда. В чем, в чем, а в деле негласной слежки они были асы.

– «Ромб», «Угол‑1», мы на месте.

– «Угол‑2» – тоже.

Это уже мои парни докладывали о готовности. Пустырь, церковь и все окрестности были под контролем. Откуда бы ни пришел гость, он попадал под плотную опеку.

– Всем – полная готовность. Гостя, если пожалует, пропускать. Работаем по моей команде. Главное – не спугнуть.

Я обошел поваленное дерево, отбросил в сторону сук и встал на плоский прямоугольник бетонной плиты. Впереди метрах в пятистах была церковь.

– Я туда, ты давай на место. Ждем.

Старший детектив кивнул, потопал в кустарник, где у оперативников был импровизированный КП[30].

Двор церкви был, как обычно, пуст. Беглый взгляд по сторонам вроде подтвердил это. Хотя где‑то поблизости засели мои бойцы. Я еще раз глянул на сарай, на заросли кустарника, на кучу песка. Никого. Хорошо сели, не видно ни хрена. Главное, чтобы гость не заметил…

…Настоятель, такое впечатление, со вчерашнего дня как начал зажигать свечи, так и продолжал. Я вошел в зал, когда он подносил спичку к очередному подсвечнику.

– Добрый день.

– А‑а… вы. – Павел аккуратно зажег свечи, затушил спичку и положил ее на поднос. – Опять по делу?

– Да.

Настоятель подошел ближе, вздохнул и сложил руки на животе. Вид у него был слегка усталый, глаза смотрели добро, но с видимым напряжением. Приход полицейского его мало радовал.

– Вчера вы озадачили меня. Когда сказали, что родились в христианской стране. Если не секрет, какой?